Рассказы Дмитрия Бученкова

С начала войны в Сирии в Европу хлынул поток мигрантов. Люди с Ближнего Востока и Азии устремляются в Европу, чтобы найти здесь лучшую жизнь. Это приводит к росту ультраправых настроений в Европе, конфликтам местного населения с мигрантами. Интересно, как представляют все эти события российские СМИ — прежде всего основные ТВ-каналы. С нескрываемым удовольствием они смакуют всё это. В полуприкрытом виде они  распространяют фашистские, ксенофобские настроения. «Толерантная Европа захлебнулась», «мигранты убивают и насилуют женщин», «европейская система ценностей потерпела крах», — вещают ведущие теленовостей, с трудом скрывая свои злорадные ухмылки. С торжественным видом они провозглашают: «мы же говорили», «наконец-то Европа падёт», «а в России даже тигр Амур и козёл Тимур живут в мире в зоопарке». Правящий класс, который контролирует государственные СМИ, сознательно проводит антиевропейскую линию в пропаганде. Очень важны рост патриотизма в условиях кризиса. При этом, у многих представителей господствующего класса, их родственников — двойное гражданство — европейские или американские паспорта.

Основной посыл пропаганды прост. Нужно постоянно внушать населению мысль: «В России хорошо, в Европе — плохо». При этом не важно, что уровень и стандарты жизни в Европе, выше чем в России. Это — объективные социологические показатели. Пропаганда — примитивна, однобока, лжива. Лживые СМИ представляют дело так, что вопрос стоит на грани «или-или». Или — европейская толерантность, или — квасной патриотизм. Третий вариант старательно замалчивается. Этот третий вариант — интернационализм. Интернационализм означает, что у трудящихся общие интересы в отстаивании своих прав. Как решить вопрос с позиций интернационализма? А так: поток неконтролируемый? Значит, его нужно контролировать. Нет работы для мигрантов? Значит, её нужно создать. Ультраправые «почуяли  момент»? Значит, антифашисты должны повысить свою активность!

Толерантность — ошибочна, национализм — тоже ошибочен, только интернационализм, примененный на практике, способен решить вопрос. СМИ, контролируемые господствующим классом, не могу говорить об интернеационализме. Ведь интернационализм означает солидарность трудящихся. А солидарность трудящихся это страшный сон для правящего класса. Поэтому, им ничего не остаётся, как замалчивать, врать и радостно повизгивать: «Европа падёт!», на всякий случай купив билет до Лондона.

Дмитрий Бученков (05.02.2016)

Вымышленная история на основе реалньых событий.

Это было в 1936 году в Германии. Гитлер уже три года как находился у власти. Были построены первые концлагеря. Молодой немец — Фридрих Бойзен был членом гитлеровской партии с 1931 года. Он купился на демагогию Гитлера. Ему нравилось, что Гитлер говорил про рабочих, обещал возрождение промышленности, обещал работу. Но за несколько лет членства Бойзен понял, что ошибся. «Гитлер — это война. Гитлер — это террор» — говорил в своё время Эрнст Тельман. Фридрих Бойзен в этом убедился. Он не искал повода выйти из партии, он просто пришёл в местное отделение и вернул партбилет. Местный гауляйтер посмотрел на Бойзена как на смертника. «Выйти из НСДАП, когда она пришла к власти — непрактично, — сказал тот. — Да и опасно. Вы понимаете?» «Понимаю», — ответил Бойзен. Но, как ни странно, его даже не уволили со службы, хотя и взяли на заметку.

Через несколько дней после этого Бойзен возвращался с работы. Он понял, что происходит очередной митинг. Протиснувшись сковзь толпу, он увидел, что выступает сам Йозеф Геббельс — министр пропаганды. Он говорил, а вся отлпа вокруг вскидывала руки. Мужчины, женщины, старики, старушки…. Казалось, даже младенцы здесь зигуют в патриотическом экстазе. Фридрих Бойзен демонстративно сунул руки в карманы своих брюк.

«Не будь как все. Не будь как стадо» — говорил ему в детстве отец.

В толпе шныряли агенты гестапо. Так Фридрих Бойзен попал на заметку второй раз. На выходе с митинга его подхватили под руки и повезли в местный отдел. Его продержали в камере несколько суток и отпустили. Сам замминистра ходатайствовал о его освобождении. Бойзен нужен был на работе в министерстве как ценный специалист. Германия готовилась к войне.

«Не будь как всё стадо», — повторял сам себе Фридрих Бойзен, и начал действовавть.

Два года осторожной конспиративной работы ему поднадобились на то, чтобы создать подпольную группу. Она состояла из таких же как он немцев — разглядевших сквозь толщу государственной пропагадны, что Гитлер — не национальный герой, а убийца, маньяк, преступник.

Подпольная группа занялась контрпропагандой.

Пользуясь возможностями министерства связи, в котором работал Бойзен, им удавались иногда очень масштабные акции.

В 1940 г. группа была раскрыта. Фридрих Бойзен умер от пыток в тюрьме «Клаппенфельд». Пытая его, гестаповцы среди прочего задавали один вопрос:

— Такой сильной как сегодня Германия никогда не была. На что вы надеялись? Как вы думали пробить эту бетонную стену?

Умирая, Фридрих Бойзен ответил им:

— Ничья власть не длится вечно.

Гестаповцы посмеялись над ответом.

В 1944 году в их отдел упал советский фугас. Ганс, Карл, Отто и других — разорвало на куски.

Дмитрий Бученков (15.01.2016)

Есть такая страна — Никарагуа, называется. Она была оккупирована США, но в конце 1920-х годов здесь возникло освободительное движение. Одним из лидеров этого движения стал простой крестьянин, которого звали Аугусто Сандино. Сандино был настоящим борцов, не по наслышке знал как живут трудящиеся люди, но не был изощрён в политике.

Освободительное движение стало побеждать, американцы были вынуждены вывести свои войска из Никарагуа. Но во главе движения были искренние люди — такие как Сандино, а были, так сказать, примкнувшие. Одним из таких примкнувших был Анастасио Сомоса. Сомоса заманил Сандино — якобы, для переговоров, в ловушку и убил его. Сомоса думал, что Сандино постепенно забудут, но оказалось наоборот. Народ Никарагуа запомнил Сандино. Память о нём стала частью народной памяти.

У Аугусто Сандино был друг. Его звали Ригоберто. Когда Аугусто убили, Ригоберто стоял со своим отрядом недалеко от Манагуа (столица страны). Он хотел отомстить Самосе, но тот предал движение и заключил тайный союз с американцами. Генералы, которые перешли на сторону Сомосы, привели свои части. Ригоберто увидел, что победить сейчас Сомосу невозможно. Поэтому он распустил свой отряд, а сам поселился в глухой деревушке в гористых джунглях.

Анастасио Сомоса стал диктатором, а все его родственники заняли государственные должности. Клан Сомосы узурпировал власть. Каждого нового президента звали Анастасио Сомоса.

Прошло полвека. Ригоберто было уже далеко за восемьдесят. У него были внкуи и правнуки. Однажды позним вечером к нему попросились переночевать несколько уставших мужчин. «Кто вы такие?» — спросил их старик. «Мы — сандинисты». Старик жил в глуши и не знал, что в 1960-е годы на границе между Гондурасом и Никарагуа возникло новое движение. Они называли себя «Сандинистский Фронт Национального Освобождения».

«Я знал, что сандинисты вернутся!» — сказал старик.

Не верьте тому, что всё закончилось. Жизнь продолжается.

Дмитрий Бученков (11.01.2016)